Здравствуйте! Мир Вашему дому!

Профессионально уже много лет я занимаюсь исследованием сахарного диабета, мой опыт порой подталкивал меня к осмыслению самых разных идей, далеких от биологии, но, тем не менее, связанных с нею. Ваши книги будто переродили меня: я поняла свой характер, иные мотивы своего поведения, стала гордиться ими, иначе не выжила бы в этом запутанном мире.

Впервые я читала вашу книгу в 1998 году, трудные то были времена — искушение ценностью денег. Поначалу думала, что это советское время и наши родители не так воспитали нас, у меня не получается врать, выкручиваться, не умею копить. Надо мной смеются: “Что ты книжки покупаешь?” А они для меня, как глоток чистой воды, чистого воздуха. После ваших книг поняла, не одна я такой породы.

Особенно когда узнала, что в Ясе Чингисхана был запрет на еду украдкой, не поделившись с попутчиком. И стало ясно, почему кусок в горло не лезет, если ем в одиночку. Негостеприимных людей тюрки осуждали… Стал объясним мой интерес к Европе, России, православию. Бабушка говорила: «Ярка ягненка носит — трава быстрее растет». Лишь верующие многодетны, от Бога и для Бога растят они детей, относятся к ним, как чуду (балажан). Я по-другому увидела людей — увидела и поняла их презрение к деньгам, непримиримость, даже алкоголь как проявление поиска свободы. Узоры, и те теперь вижу по-другому после ваших книг.

Самое главное, мне легко было принять это внутреннее единство натур, о котором душа знала с детства! Так я задумалась о культуре народа, о “генной памяти” людей… Это великая сила!

Хочу написать о моем отце. Он родился в Курганской области, “среди тайги, волков и староверов”. В детстве от старших слышал о Степи, но поверить не мог, что где-то есть земля без леса, они были сосланы и не имели право вернуться на Родину, в Казахстан. Когда он вернулся и стал разыскивать родных, то, проходя мимо стариков, по обычаю приветствовал их и назвал семь колен своих предков. Один из стариков со слезами на глазах спросил: «Неужели кто-то в живых остался?» Так отец в 33 года узнал, что Степь, которую он с детства видел во сне, не придумана.

Он стал тюркологом, выписывал журнал «Советская тюркология», читал «Аз и я», писал наши имена рунами. В 1977 году единственного сына назвал именем Куль-Тегин, сшил ему золотой костюм из кургана Иссык. Искал список народов, произошедших от тюрков — 92 народа по поговорке.

Отец очень радовался вашей книге в 1998 году. Он рассказывал, что из двадцати миллионов тюрков на территории Казахстана выжили три и те, кто не знал, что они настоящие тюрки. Он считал, что наше имя Алаш, по имени первого кагана Восточной Степи… Как-то пишу в прошедшем времени, хотя отец мой жив. К сожалению, он тяжело болен и мне горько, но я не могу с ним обсудить то новое, что узнаю. Когда в этом году в Эрмитаже увидела золотую бляху «Отдых кочевника», заплакала: по фотографии я знала о ней с детства, она для меня знак дома…

Отца всегда интересовали разные темы. Например, откуда пришла в Европу популярность кисломолочных продуктов? Или — макаронных изделий? Откуда в мире столько разновидностей пельменей и плова? А чай с молоком? Это же знак Великой Степи, наша национальная кухня, ее встретишь и в городе, и в самом отдаленном хуторе, наши люди просто не знали другой еды.

Перед тем, как переехать в Россию, я прочитала вашу «Тюрки и мир: сокровенная история» и не удивилась, что Тульская область — по-прежнему тюркская земля, только она забыла об этом. Мы ездили летом оттуда в Казахстан, дорога шла через лесостепь, и я отчетливо видела следы Великого переселения народов. Их много, тюркская топонимика буквально господствует.

Интересно, по мнению биологов, лесостепь — это свидетельство того, что здесь на протяжении сотен лет жили люди, потому что лес в степи, как грядка, требует ухода. Сейчас леса здесь гибнут, их не рубят и не ухаживают за ними. Заметила: в Симбирске (Ульяновская область) земля жирная, черная, как уголь, сколько тысяч табунов удобряли ее, а рядом Мордовия, там земля, как цемент.

Значит, Степь имела культуру хозяйства, здесь процветало скотоводство, была почта, перевозки, постоялые дворы… Интересной была наша поездка, каждое дорожное сообщение на удивление точно вплеталось в узоры истории Великой Степи. Теперь понимаю, что, например, документальный фильм о Чингисхане это ложь вперемешку с фактами. Ложью биологи объясняли, почему у каждого двухсотого современного человека “гены Чингисхана”, а правильнее — тюрка… Значит, нас было действительно много?

Все думаю и думаю над изречением на камне Кюль-Тегина: почему рассеяна память о тюрках? Вглядываюсь в свои поступки и понимаю: мы люди другой породы — гордые, талантливые, непримиримые, и вместе с тем на удивление доверчивые, увлекаемы идеей, не держимся за свою землю, потому что наши предки считали, земля, как и деньги, принадлежит не людям, а Богу. Поэтому-то они и заселяли лишь свободные земли, жили бок об бок с другими народами, перенимали их опыт, так до сих пор продолжается в степной России, где по-прежнему все на виду.

Проезжая через “русские” и “татарские” деревни с их характерными крышами, я вспоминала вашу фразу: «Так ненавидят друг друга лишь родные братья», и не удивлялась ей… Братья уже не помнят своего братства и не узнают себя. Степь поделена на русскую и татарскую, так же поделена и ее история.

В заключение хочу сказать, вы только не огорчайтесь, что нет открытого признания ваших книг, ведь история тюрков нужна только тюркам, а нас теперь мало. Многие вообще забыли, что они тюрки.

Рада, что могу вам все это сказать. Храни вас Господь.

Раушан Макишева.
Апрель, 2010.